ВЫБОР ПАТРИАРХА. Послеапрельские тезисы авраамического монотеиста
Известное присловье "весь апрель - никому не верь" как нельзя лучше подтвердилось в ушедшем месяце в России. Прошедшее 22 апреля - в день, пока еще в большей мере связанный в глазах россиян с днем рождения Ленина, чем с пришедшейся на него в году нынешнем Фоминой неделей (Антипасхой), - молитвенное стояние "в защиту веры и доброго имени", по определению, не могло вызвать доверия у людей.
Ну в самом деле, от чего защищать в РФ веру и Церковь Московского патриархата? Храмы строятся, а не рушатся; в армии и силовых структурах, ряде государственных ведомств священники уже давно исполняют идеологические, комиссарские функции, о чем в годы реальных гонений на Церковь и веру даже и подумать боялись. Правда, было дело с "Pussy Riot", так ведь девушки Богородице молитвенные прошения возносили, так что веру никто не оскорблял. Или, может, они просто не вписались в текущий политический момент?
Интересно, размышлял ли Патриарх РПЦ МП Кирилл (Гундяев) немного о том, какую реакцию в обществе вызывает действо, на которое с помощью организационных и финансовых ресурсов собирается привезенная из провинции массовка, а основной оратор открыто выступает с проповедью (хотя это выступление не очень-то удобно называть столь привычным для христиан словом), выдержанной в лексике и тональности советских 30-х годов. Разве непонятно, что основными проблемами в церковно-общественной жизни следует признать все же начавшиеся еще в январе малоадекватные выступления Всеволода Чаплина, историю с "нехорошей квартирой" в Доме на набережной и черную магию с исчезавшим и появлявшимся на патриаршей деснице "Брегетом", которого, по собственному утверждению, Кирилл не надевал.
Думается, Патриарх отдавал себе отчет в том, что стояние за веру, причиной которого стала цепочка событий, достойных пера Булгакова, и организованное по вызывающим открытое отторжение общества канонам массовых мероприятий "ЕдРа", ничего, кроме отторжения в информационном и гражданском сообществе, не породит. Равно как и в умах и сердцах рядовых верующих, не принадлежащих к пассионарной когорте "православных экспертов". И, тем не менее, решился на столь алогичный с точки зрения пиар-эффекта шаг…
Автор этих строк, как авраамический монотеист, убежден, что все в этом мире, события большие и малые, в том числе и полностью иррациональные, имеют свою логику, поскольку наш мир построен по высшей логике Творца. Есть своя логика и в стоянии в защиту репутации высших иерархов РПЦ МП 22 апреля с участием провинциальных тетушек-клакерш в платочках и ряженных "казаков".
Кирилл правильно рассчитал, что в ситуации полного падения общественного авторитета высшей правящей иерархии РПЦ МП, а также при очевидном отсутствии единого мнения среди ведущих пиар-менеджеров патриархии по многим ключевым, в том числе и имеющим богословскую подоплеку, вопросам, хорошим вариантом будет действие по принципу "Лучшая защита - нападение". И посему патриархия не стала озвучивать никаких более или менее определенных суждений по скандальным вопросам, а заголосила на все Четролье, Волхонку, Ленивку и Пречистенку с Остоженкой: "Караул, православные, наших бьют!" Ход эффектный внешне, однако этим же ходом патриархия сделала окончательный выбор в том, кем быть - институтом религиозным либо пропагандистско-идеологическим, - в пользу последнего. А совершенно очевидно, что в условиях нынешней социальной ситуации у РПЦ МП ну никак не получится сколько-нибудь гармонично объединить Богово и кесарево.
Но идеология - штука, по определению, прагматичная и рациональная, а природа религии - совершенно наоборот описывается в категориях психологии как "пограничное состояние", как некая "экзистенциальная рана". Из чего вытекает, что последствием идеологизации деятельности РПЦ МП будет создание атмосферы общественной истерии, замешанной на клерикально-националистических дрожжах, а это крайность, которую общество может и не переварить. Некоторые конкретные явления, порожденные такой ситуацией, мы смогли лицезреть все в том же месяце апреле, ближе к его концу. Речь, к примеру, о скандальном заявлении адвоката Хасавова по поводу шариатских судов. Опрошенные автором этих строк психоаналитики на основании как письменных, так и имеющихся вербальных записей речей этого человека, пришли к выводу, что слова про суды были произнесены им в состоянии довольно сильного эмоционально-психологического аффекта. Эти же эксперты напомнили, что именно в подобных ситуациях подтверждается известная русская пословица: "Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке" - даже и без наличия этиловой составляющей. Наверное. Имеется элемент аффекта и в заявлении главного общественного рупора РПЦ МП о. Всеволода Чаплина о том, что введение шариата вполне возможно и обоснованно. Тот же аффект присутствует и в совсем последнем по времени заявлении о том, что в России лишь три политических партии - православных, мусульман и атеистов (даже братьям-христианам из других конфессий, имеющим куда больший опыт общественной и политической деятельности, о. Всеволод отказал в способности к строительству).
Однако реальные события ушедшего месяца в сумме все-таки подтверждают мысль, в которой автор этих строк до последнего времени сомневался, а именно - в прямых политических амбициях руководства РПЦ МП. Совершенно очевидно, что возглавляемая Кириллом Церковь открыто и прямо стремится стать главной идеологической парадигмой нынешнего российского общества (как минимум) и политической власти (как максимум, хотя напрямую об этом в патриархии никто и никогда не скажет). А в качестве рациональной подоплеки скандалов вокруг мусульман можно назвать возможные намерения в патриархате столкнуть лбами с другими конфессиями и обществом ислам - самую динамичную религиозную группу страны и потенциально основного конкурента РПЦ МП, хотя и относящегося к признанным ею "традиционным конфессиям". Также становится очевидным, что РПЦ МП может вскоре перепозиционировать себя среди "традиционных" исповеданий как однозначно первую, и среди далеко не равных.
Вся история России XV - начала XVIII вв. представляет собой сплошную борьбу "солнечного" и "лунного" начал (Патриарх-солнце, царь-луна) - до тех пор, пока созданная Петром I империя не поставила Церковь на более или менее адекватное ее социальной роли место. И ничего, кроме исторических болячек, этот "янь-инь" симфонии отечеству нашему не приносил. Фактологическое подтверждение тому можно найти в любом учебнике истории.
Но ежели эта самая история повторяется на ином, более высоком витке своей спирали в виде некоего подобия "реинкарнации" этнического мордвина Никиты Минова в другого этнического мордвина Владимира Гундяева, то вполне резонен вопрос: не ждет ли нас повторение духовной трагедии, произошедшей в России четыре столетия назад. Каковы реальные последствия для реальной политики и реальной жизни в нашей сегодняшней стране может иметь курс на открытую политизацию РПЦ МП, взятый ее руководством.
Судя по всему, правящая в России элитная группа и связанные с ней общественные и деловые круги дистанцируются от политических амбиций Московской патриархии, хотя в определенных ситуациях в прошлом тактически пытались с ней заигрывать. Дело в том, что для большинства нынешней правящей группы вся эта "патриотическая риторика" под "православным" соусом не более, чем пиар-ход. Причем используемый не более чем во временных рамках очередной предвыборной кампании. В качестве политической постоянной российской жизни национал-клерикализм отпугивает путинскую систему. Кроме того, все большую значимость в обществе приобретает поколение, рожденное не в СССР, и потому деидеологизированное и десакрализованное в своих взглядах (можно даже визуально заметить, что массовку всех клерикальных публичных действ составляют граждане, коим за сорок и выше). Но есть определенные оговорки насчет самой ближней, тактической перспективы. Национал-клерикальная идеология у части элиты, точнее субэлиты, очень даже востребована, и эта часть - те, кто представляет силовые структуры. Возможно, ВПК и аффилированный с ними частный бизнес. Силовые бюрократы просто не могут существовать без высокоидеологизированной среды, основой которого являются некие мобилизующие факторы, вкупе со ставкой на ксенофобию и извечный уже образ внешнего врага, неважно, в лице отдельной ли личности, нации или идеи. Но такой расклад может означать только одно - национал-клерикальная "православная идеологема" в тех формах, в которых она ныне формируется, это идеология диктатуры. А сегодня надо ясно понимать, что если в XXI веке наша страна вновь проделает путь от слабого гражданского общества и подобия либеральной демократии к "фельдфебелю в Вольтерах", то это будет означать только одно: коллапс российского общества и новую угрозу миру. И посему напрашивается ясный и однозначный вывод: воинствующий клерикализм и РПЦ МП в качестве политического института опасны для социального здоровья и национальной безопасности современной России.
