Валерий Емельянов. ИСТОРИЯ В БОГЕ. Размышления авраамического монотеиста, о том, что же такое монотеизм, куда он нас вел, куда привел, и куда еще приведет. Статья третья: Иудаизм - это христианство?!Часть первая
Такой парадоксальный и, наверное, провокативный в чем-то заголовок – "Иудаизм – это христианство?!" - объясняется очень просто, как просто открывается крыловский ларец. Всем нам известно, что Ветхий Завет является общим для иудейской и христианской религий, а некоторые его сюжеты имеются и в Коране. Общность Писания - уже достаточное основание говорить если не о единой религии, то, по крайней мере, о высоком уровне единства и близости этих традиций.
Но, главное - иудаизм и христианство имеют глубинное единство на основе общего принципа, именуемого монотеизмом (или этическим монотеизмом), сформировавшегося именно в иудейской культуре. Справедливо также и понятие "религия этического монотеизма". Может, даже определение "этический" здесь лишне, поскольку полноценный монотеизм как религия, как взаимодействие Бога и человека, по определению невозможен без этического начала.
Понятие ветхозаветного монотеизма компактно можно сформулировать следующим образом: это вера в Бога, Являющегося Высшей Единой и Творящей Личностью (а не "энергией", "законом" или "первоначалом"), в то, что Он создал человека по Своему образу и подобию, и подобие это заключается в том, что венец творения - человек - обладает Божественным духом, а душа человека, имеющая это духовное начало, в свою очередь, является источником "личностности" человека, заключающейся в возможности делать свободный и отличный от других людей (и даже Бога!) выбор в действиях.
Реализация богоподобия человека невозможна без наличия среды с характеристиками "пространство-время", каковой и является созданный Творцом наш многообразный мир. Но, поскольку человек всего лишь образ и подобие Бога, то у его сотворения должна быть какая-то цель, о которой можно лишь в общем сказать, что цель эта – великая, и она находится в Боге.
Наша дальнейшая задача заключается в том, чтобы рассмотреть, насколько все эти характерные черты монотеизма реализуются в следовавших по времени друг за другом исторических религиях иудаизма, христианства и ислама, насколько непротиворечиво они воплощаются в этих традициях. Если мы сможем довести до конца наше рассмотрение, то оно может послужить подтверждением того, что все эти религии действительно имеют в качестве фундаментального источника одно и то же Откровение, а, значит, принципиально могут называться "единой традицией", несмотря на различие в догматике и практиках.
Более глубокое обращение уже к первым строчкам книги Бытия показывает, что перед нами не просто отправная точка истории человечества, но емкое выражение всего Божественного замысла. На иврите книга Бытия называется "Берешит" (по ее первым словам). Традиционно это переводится как "В начале"… Но еще в XI веке авторитетный комментатор Торы РаШи отметил, что если бы речь шла просто о начале истории, то следовало бы написать "Ба-ришона". Кроме того, предлог "ба/бе" в иврите означает не только направленность, но имеет также и значение "ради","для". И в этом случае первые строки Писания приобретают не просто повествовательное значение, но глубочайший смысл. "Берешит бара Элохим" ("В начале сотворил Бог небо и землю") можно прочитать так: "Ради начала (то есть с определенной целью) сотворил Бог небо и землю".
Современный израильский исследователь Менахем-Михаэль Гитик развивает эту мысль, указывая на внутреннее значение слов "арец" ("земля") и "шамаим" ("небо, небеса"). Корни этих слов (а в семитских языках именно корни являются смыслообразующей основой слов) - "раца" ("бежать, стремиться к чему-либо") и "шам"(дословно – "там", обозначение потусторонней реальности). В мидрашах (притчах-толкованиях на Тору) говорится об этом так: "Арец (земля) называется так потому, что она "раца" (стремится) исполнить желания своего Хозяина" (мидраш Раба на Бе-решит, 5:8). Проще говоря, земля, мир сотворенный есть средство, с помощью которого обретается цель - небеса. И в этом контексте совершенно понятен смысл идеи о человеке, как о владыке тварного мира (Быт., 1:26) и такой ключевой, но не получивший исчерпывающего ответа в более ранних религиозных культурах вопрос о возникновении добра и зла и о греховности человека. Нет никакого изначально злого, жестокого Бога. Это человек в силу богоданных разума и свободы взял да и сорвал запретный плод, хотя никто над ним не стоял и он вполне мог в силу того же свободного разума этого не делать.
Итак, творение не включает в себя греха. Можно сказать, что в понимании авраамического монотеизма грех есть своего рода предпосылка для любой религии, ибо человеку в состоянии первоначального Единения с Богом никакое вос-соединение (лат. "re-ligio") просто не нужно. Сотворение человека, грехопадение его искупление и восстановление первоначальной природы бывших грешников - эти главные понятия в том значении, в котором предлагает их первая книга еврейского ТаНаХа, входят и в христианство, и в ислам. У последнего, правда, есть своя специфика. Коран о цели творения говорит так: "Я создал людей и джиннов только для того, чтобы они поклонялись Мне" (дословно – "создал поклоняющимися") (Коран, 51:56). Но имеющееся в этом аяте арабское слово "абадун" ("поклоняющиеся") образовано от основы "абд", означающей, скорее, не поклонение в буквальном смысле слова, а служение в покорности (слово "абд" часто также переводят как "раб", хотя правильнее это "слуга покорный"). В мусульманской традиции человек также обозначается как "халиф-улла", то есть наместник Бога на земле. Хотя в исламе нет более позднего христианско-церковного понятия "первородного греха", грешная природа и грешная жизнь земного человека признаются, равно как и необходимость их искупления перед Всевышним. Что касается добра и зла, то хотя многие предполагают, что ислам проповедует изначальную склонность людей в равной степени как к добру, так и злу, из чего и делают вывод, будто бы эта религия проповедует Добро и Зло как равнозначные первоначала, на самом деле это не так. В исламе существует идея "аль-кадр" ("предопределение свыше") - о том, что человек (в силу богоданной свободы) может склониться к добру или злу, что и предопределил (заранее знал), но отнюдь не сотворил Аллах.
Проиллюстрировав, таким образом, высокий уровень основополагающей общности идей монотеистических религий, оставим пока ислам и вернемся к иудаизму с христианством. Где, при такой общности первооснов, находится точка размежевания между иудейским и христианским пониманием монотеизма? Конечно же, во взгляде на духовную перспективу человека и человечества (ведь христианство выросло из недр сформировавшегося иудаизма достаточно поздно).
Мессианство - ожидание спасения всего человечества через грядущий приход Божественного Посланника Мессии-Мошиаха - суть еще одна центральная и едва ли ни главная черта такого явления как монотеизм, поскольку представляет собой реализацию цели творения на уровне мира сего. Идея Мессии-Мошиаха-Махди также присутствует во всех трех религиозных традициях монотеизма. Вот только иудеи категорически не приемлют понимания Мессии, как "Сына Бога Живого", как Самого воплотившегося Бога. Даже продвинутые сторонники современного диалога с христианством, результатом которого стала новая идея о том, что иудаизм и христианство не замещают, но дополняют друг друга, не приемлют Христа.
Их аргументы просты и логичны с точки зрения Ветхого Завета - Сынами Божьими являются все люди, а Мессия, согласно пророчествам, это царь и духовный вождь иудейского народа, с которого должно начаться освобождение и возрождение всего мира; и не только в духовном смысле, но и в совершенно конкретной реальности должны наступить мир, покой, гармония и благоденствие. Одним словом, согласно воззрениям иудеев, Мессия - человек, но не Бог.
Действительно, в этой точке история монотеизма как некоего единства впервые наткнулась на камень преткновения. Однако все ли так однозначно во взглядах иудаизма на Мессию-Мошиаха, его роль и природу?
# # # # # # # # # # # # #
