ИСТОРИЯ В БОГЕ. Размышления авраамического монотеиста, о том, что же такое монотеизм, куда он нас вел, куда привел, и куда еще приведет. Статья вторая, часть первая

Когда-то давно, на истфаке застойных 90-х, один из наших любимых преподавателей, профессор древнерусской истории, покойный ныне Апполон Кузьмин (о его несколько экстравагантных концепциях в последнее время часто вспоминают) постоянно напоминал нам, начинающим студентам, что объект научного исторического исследования следует себе выбирать не исходя из значительного количества источников по данному вопросу, а, прежде всего, исходя из наличия актуальной, интересной и нерешенной проблемы, которую выбранная тема в себе содержит. Попробуем и мы, руководствоваться этим добрым принципом в нашем, отнюдь не претендующем на научность, но стремящимся быть общепонятном повествовании.

Не имеет смысла повторять вновь уже имеющиеся капитальные труды по всемирной истории религий и помещенные в них общеизвестные факты. Однако следует обратить внимание на факты менее известные, менее, может быть, заметные, или оценить несколько с иных позиций уже общеизвестные моменты. Кроме того, есть возможность и необходимость даже поставить новые проблемы и новые акценты в видении проблем старых.

В прошлой статье, размышляя об универсальном характере монотеизма (Единобожия), мы пришли к выводу, что практически во всех известных духовных культурах человечества, в том числе и в примитивных обществах, существует идея некоего единого, творящего и трансцендентного Первоначала, от которого пошел этот мир. И там же сформировался вывод, что одного этого мало для того, чтобы религия могла назваться монотеистической. Религия, по определению, означает вос-соединение с Богом. Или иным Высшим Первоначалом. Понятие религии шире и означает не только веру человека в мифологизированную картину мира горнего, пассивное созерцание оной и фатальное принятие воли богов, которых люди пытаются умилостивить жертвами, но также и поведение отдельной личности (на множественном уровне также и поведение общества, обозначаемое терминами "этика" и "мораль"). Понятие религии также включает и определенный вектор исторического развития, в соответствии с волей и заповедями Всевышнего.

В свое время философ Карл Ясперс ввел понятие "осевого времени". К нему он относит период с VIII по II вв. до н.э. Именно тогда в самых разных краях ойкумены человечества той эпохи, зачастую никак не связанных между собою, произошли грандиозные перемены в хозяйственном укладе, общественном устройстве и духовной сфере. К этому периоду относится появление таких великих религий как конфуцианство и даосизм в Китае, индуизм и буддизм в Индии, зороастризм в Иране, иудейский или авраамический монотеизм, условно именуемый иудаизмом, в Палестине. А в Европе все большее влияние на религиозное сознание стали оказывать классические философские школы античности. Мы скажем даже больше: именно к этому времени относится вообще возникновение религий в полном смысле этого слова, поскольку, опираясь на приведенное чуть выше определение, религия представляет собой ни что иное, как интеграцию мифологического мышления глубокой древности и первофилософских начал. Именно последнее сделало мифологию религией.

Но также в эту эпоху стало ясно, что несмотря на общее, условно говоря, "прамонотеистическое" единое начало, многие из древнейших тео- и космогонических представлений избрали исторические пути от "прамонотеизма" к совершенно определенному политеизму, а то и к антропоцентризму. И вот первая проблема: почему в политеизм (даже при наличии в них "парамонотеистического" начала) ушли религии к востоку от нынешних регионов Восточного Средиземноморья и Передней Азии? А вот в самом этом регионе, ныне именуемом Ближним Востоком, возобладало монотеистическое начало, даже несмотря на наличие древней и развитой языческой культуры. И вторая проблема: насколько на формирование ныне известных религий Единобожия влияние оказали соседние религиозные культуры, в том числе и считающиеся традиционно многобожными?

Думается, что межрелигиозный водораздел проходит не только по линии монотеизм - политеизм. Гипотетически можно также говорить о сформировавшихся в те времена специфических с точки зрения религиозной культуры и ментальности ареалах – восточноазиатском (Китай, позднее Корея и Япония), индоевропейском (развитые религиозные культуры полуострова Индостан, языческие культы у народов индоевропейского происхождения) и, наконец, семитском, или авраамическом (Ближний Восток). Культурные различия между этими ареалами взаимно влияли на географически близкие территории распространения той или иной религии, зачастую определяя ее эволюцию в то, что сегодня в реальности эти религии собой представляют. В частности, проблемная гипотеза, которую мы здесь попытаемся нашими скромными силами доказать, состоит в том, что на формирование религий, сегодня считающихся монотеистическими, в их нынешнем виде, как достаточно развитых систем, самое раннее внешнее и во многом определяющее влияние оказал… зороастризм.

Автор этих строк безусловно признает, что откровение Единого Бога было дано народу Израиля, и Его последующее водительство над Своим народом происходило так, как это описывается в книгах Ветхого Завета. Существовали два источника (многие библеисты утверждают, что их было больше) иудейского вероучения: откровения, названные по Именам Божества "Яхвист" (J) и "Элогист" (Е). Их разность вовсе не подрывает, но, напротив, придает запас прочности идее монотеизма, поскольку Бог здесь по сути являет человечеству фундаментальные основы своей сущности (трансцендентную, полную самодостаточность – "Я есмь, кто Я есмь") и Единство во множестве ("Элогим", как известно, форма множественного числа), отражением чего стало и разнообразие сотворенного Им мира. Действительно, Пятикнижие сформировано было к 722 году, а книги "Больших Пророков" написаны в VII-VI вв. до н.э. Но ключевое значение для нашего повествования имеет следующий факт.

Ветхозаветный канон был установлен приблизительно в 453 г. до н.э. Ездрой, вернувшимся из Вавилонского пленения. С его именем и в целом связано превращение иудейского монотеизма из совокупности верований, преданий и ритуалов в систему, могущую быть обозначенной как религия, то есть, содержащую, наряду с имеющим высшую ценность компонентом иррациональной веры, также и систематически сформированную морально-этическую составляющую, осознание и понимание грядущего бытия отдельной личности, да и всего человечества, хотя последнее в те времена понималось в рамках одного народа и, может быть, его ближайших соседей. Недаром иудейская традиция величает Ездру "вторым Моисеем" и "отцом иудаизма".

История пером Иосифа Флавия описывает Ездру как приближенного персидского царя Ксеркса. Это, а также известные факты о свободной религиозной жизни евреев в пределах Персидской империи, является достаточным основанием чтобы говорить о том, что в период "вавилонского пленения" произошла культурная историческая встреча иудейского монотеизма и религии тогдашнего Ирана - зороастризма. Скажем шире: произошла встреча "семитской" религиозности с ее абсолютно трансцендентным, невидимым и непредставляемым Богом-Творцом и реальной жизнью человечества, от Бога вроде бы далекой, но на самом деле очень тонко и, в основном, опосредовано Им определяемой, с религиозностью "индоевропейской", в которой изначальный "прамонотеизм", хотя и оказался заслоненным пантеоном, миром многочисленных богов и божеств, но в которой в эпоху "осевого времени" куда более развитым, чем в религиозности "семитской", был образный ряд, а также этическое и эсхатолохическое начала. "Семитическая" религиозность смотрела на Бога снизу вверх, но вот вперед, в будущее заглядывала без Всевышнего. Религиозность "индоевропейская", пусть и в достаточно пока еще простых формах, показывала человеку, что его ждет в будущем, и что нужно делать сейчас для того, чтобы будущее это было добрым.

Встреча религиозных культур, состоявшаяся на землях Ближнего и Среднего Востока, не породила некоей новой синкретической системы, но, прежде всего, придала новое качество авраамическому монотеизму, укрепила его, заложила потенциал того, что именно он в дальнейшем вышел за рамки семитского культурного ареала, распространившись по миру так широко, как никакая другая религия. А еще, как бы между делом, на будущее завяжем на память узелок о том, что в свое время знаковый французский лингвист Жорж Дюмезиль в своем труде "Верховные Боги индоевропейцев" пришел к выводу: для всех "индоевропейских" религиозных культур характерны "троичность" верховных божеств, либо их трифункциональность. Известная нам сакральность "русской тройки" имеет-таки историческое обоснование.

Здесь возможен вопрос: как могла на видимом уровне дуалистическая и, в общем, политеистическая религия зороастризма обогатить принципиально противоположный ей авраамический монотеизм. Впрочем, существует закон притяжения противоположностей. И потом, вовсе не следует считать зорастризм религией строго дуалистической и политеистической.