Что с нами происходит...
Почему я стала такой неуклюжей уродиной? Ноги, как у цапли, торчат из этих "замечательных" сапог, которые мои предки купили мне по случаю, потратив кучу денег. Ну почему они не хотят меня понять? Конечно, обалденные сапоги, но только не на моих конечностях! А к тому же еще каблуки. И так-то я дылда, а уж в этакой экипировке я и вовсе буду на две головы выше всех в классе.И вообще, все — люди как люди, а я - росту уже метр семьдесят, нос длинный, а то еще и прыщи появятся. Ну кому я такая нужна? В субботу в школе была дискотека, а я опять проторчала весь вечер в углу. Или сегодня. Классная опять принялась нас воспитывать. "То делай, это не делай. То нравственно, это безнравственно ". Но ведь мы уже взрослые люди! Неужели она этого не понимает? Относится к нам как к маленьким детям. Конечно, она учит нас с четвертого класса, но, может, для нее шесть лет ничего и не значат, а ведь мы-то за это время выросли! Когда же, наконец, эти взрослые поймут, что мы уже не дети. И дома не лучше. Ведь вроде бы раньше у нас и не было никаких проблем, а теперь… Придешь домой, и сразу: "Ну, как в школе? Что новенького?" Как будто кроме школы ничего в жизни больше не существует. Включишь музыку, а они: "Сколько раз тебе говорить, чтобы твой магнитофон так не орал! Не понимаю, как ты можешь слушать такую какофонию"
И ведь вообще-то мои предки отличные люди, и я правда их люблю. Но почему же с ними стало так трудно? Иногда придешь, так хочется по-человечески поговорить, но стоит только начать, и почему-то через пару минут все равно срываешься, и весь разговор кончается только взаимными обидами. Так что уж лучше и не начинать. Наверное, они "желают мне только самого хорошего", но почему они уверены, что знают лучше меня, что для меня самое хорошее? Почему мне нельзя хоть чуточку доверять? Ведь я уже человек, а не полуторагодовалый младенец! Вот и получается, что единственный выход — закрыться в комнате и надеть наушники или уткнуться в книжку. Но ведь невозможно просидеть в комнате всю свою жизнь. Если бы найти хоть какую-то отдушину. Раньше еще хоть Ольге можно было излить душу, а теперь она вся погружена в свой роман. Так что я осталась в совершеннейшем одиночестве. Если бы хоть влюбиться! Но в кого? На прошлой неделе я было познакомилась с мальчиком (который даже оказался одного со мной роста — редкая удача!), но мой "принц " сразу полез целоваться. И что, прикажете это считать любовью? Родители, учителя, вообще все взрослые считают, что у нас только любовью головы и забиты. Еще мои предки ничего, а вот у Ольги... Как только вечер, так сразу: "Вместо того, чтобы бегать за мальчиками, ты бы лучше математикой позанималась или посуду лишний раз помыла! А то наденет мини-юбку, раскрасится, как индеец, и бегом из дома!" Господи, да я бы тут же на край света убежала, если бы только нашелся человек, который бы меня понял. Хоть как-то вылезти из этой тоски! Эй! Принц! Где ты? Ау!
Взять ту же Ольгу. Можно подумать, она бегает каждый день на свидания, чтобы сидеть на последнем ряду в кинотеатре или целоваться в подъезде. Да просто она наконец-то нашла человека, который ее понимает! И вообще с ее Сережкой весело и легко, и не рискуешь нарваться на грубости или очередные нравоучения. А наши мальчишки! Ну как их прикажете понимать? Только и умеют, что "остроумно" шутить — как будто только что узнали, откуда дети берутся. Неужели они надеются таким образом привлечь к себе внимание? Мне иногда кажется, что все мы играем в какую-то игру, которая уже давно всем опротивела, но почему-то признаться в этом стыдно. Ну неужели это может кому-то нравиться? Стоит только собраться, и мальчишки сразу начинают рассказывать пошлые анекдоты или хвастаться, непременно вставляя в свои рассказы красочные "эпитеты " (как будто случайно — "ах, простите, это не для женских ушей"). А девчонки только хихикают и кокетничают. И попробуй только заикнуться о чем-то другом — сразу прослывешь белой вороной. А ведь я уверена, в душе каждый мечтает об одном и том же — вылезти из этой уродливой скорлупы, чтобы уж если любовь — так на всю жизнь, а не просто, чтобы "отметиться", — ну вот, теперь я тоже все испытала и могу свысока поглядывать на не столь опытных одноклассниц. Эй! Родители! Ведь это только скорлупа! И грубости, и две серьги в ухе, и вечеринки до полуночи! Но где же тогда я сама? Когда я настоящая? Когда сижу наедине с этой тетрадкой? И чего я хочу от жизни?
Из дневника Светланы К., 15 лет
Доченька, милая моя, как же давно мы с тобой не говорили. Я ведь знаю, тебе так сейчас трудно. И мне, и отцу тоже было когда-то по пятнадцать лет. И мы тоже бегали на первые в своей жизни свидания. И родители не понимали нас, а мы не понимали их. Девонька наша, мы так любим тебя. Мы так хотим, чтобы ты выросла самой красивой, самой счастливой! Как усе нам научиться понимать друг друга, любить друг друга? Ведь что бы ни случилось, все равно нет у меня никого дороже, роднее, чем ты. Я знаю, ты сейчас мучаешься из-за своего роста, сутулишься, боишься надеть каблуки. Солнышко наше, ведь пройдет еще год-другой, и ваши мальчишки вырастут, а ты станешь стройной, красивой девушкой, и все будут заглядываться на тебя! И твой рост будет просто чуть выше среднего. Только не сутулься, а нынешняя угловатость и неуклюжесть непременно пройдут. Вчера у меня был отгул, и я специально осталась дома, приготовила вкусный обед, купила мороженого. Думала, вот ты придешь из школы, мы с тобой посидим, поболтаем. А ты вошла, не глядя, буркнула что-то и опять закрылась в комнате, включив на полную громкость свой магнитофон. Конечно, я сорвалась и накричала на тебя. И вновь не получилось никакого разговора. Наверное, наше время было другим, и проблемы были немного другими. Но ведь я люблю тебя! Почему же мы не можем понять друг друга? Или этот мальчик. Как-то на прошлой неделе поздно вечером я видела, как вы целовались у подъезда. Света, пойми, мне так страшно за тебя. Я так боюсь, что ты наделаешь глупостей — просто по неопытности или чтобы не прослыть "белой вороной". Когда-нибудь ты тоже станешь мамой, и у тебя будет пятнадцатилетняя дочь, и ты так же, как я сейчас, будешь ругаться с ней днем и мучиться по ночам. Или, может, мы все-таки сможем найти общий язык? Пойми, ведь мне тоже трудно — ты становишься взрослой, ты меняешься, а значит, и нашим отношениям пора измениться. Давай попробуем еще раз, хорошо?
Из записей Анны Васильевны К. мамы Светы
Эх, Светка Светка, ну что мне прикажешь делать, чтобы ты все-таки обратила на меня внимание? Помнишь, на последней дискотеке я пригласил тебя, а ты так презрительно на меня сверху вниз посмотрела, как будто я и не человек вовсе. А если бы этот красавчик из одиннадцатого класса позвал, небось, сразу бы побежала! И вообще, что вы, девчонки, за народ? Сами наряжаетесь, краситесь, шепчетесь по углам, а стоит только подойти, и сразу — как будто стенка какая-то. Ну, конечно, вы уже взрослые "барышни", а нам впору только в солдатики играть. И при таком-то отношении вы еще чуть что — дуетесь: "Пошляк!", и обдала презрением. Можно подумать, у самих что-то другое на уме.
Светка, Светка... Ну почему же ты ничего не видишь? Знаешь, как мне самому уже опротивела эта роль классного шута? Но скажи, пожалуйста, что мне сделать, чтобы ты меня заметила? Эй! Мне самому противны все эти заезженные остроты, я бы тоже хотел быть этаким гордым красавцем с фигурой культуриста. Тогда-то уж ты, конечно, втюрилась бы в меня. А я-то, как дурак, бегал, газеты продавал, деньги копил. Так хотелось купить тебе что-нибудь на день рождения. А ты только и сказала: " Ой, надо же, родители как раз подарили мне точно такую же цепочку". Просто не знаю, как я сдержался, чтобы не выбросить ее. Или помнишь, мы ходили в поход? Там был ручей, и я хотел помочь тебе перепрыгнуть его, а ты даже не заметила моей руки. Светка, ты все равно мне нравишься! Ну как мне тебе доказать, что я — тоже человек? Что мне сделать, чтобы ты обратила на меня внимание? Мне плохо без тебя!
Из неотправленного письма Юры Д., 15 лет
