Неделя о мытаре и фарисее

Вот и православные наши братья и сестры начинают свой путь к Великому Посту. Путь этот называется приготовительные недели. И неделя, которая началась 24 февраля именуется «О мытаре и фарисее».

Много хочется написать и высказать, ибо многое за последнее время произошло на глазах. Вот и один из активных участников религиозной жизни постсоветского пространства высказался весьма оригинально на днях: «"Бог мой свидетель. И украинцы что делают в основном - они выезжают, бегут, а я не убегаю. Я остаюсь в этой стране, чтобы доказать, что если есть в этой стране два праведных человека, я один из них", - заявил А. На уточняющий вопрос журналистов, кто же второй праведник, А. ответил: "Я говорю: если есть".»

Эх, вот так один из древних фарисеев тоже говорил: «Если в мире только два праведных человека, то они я и мой сын, если же в мире всего только один праведный, то это – я». Взглянув в прошлое, можно увидеть, чем кончилось такое вот отношение.

Мытарь и фарисей. Мы ведь уже и забыли, что такое мытари. Замечательный иудейский автор Маккоби Хаям в своей книге «Revolution in Judaea. Jeses and the Jewish Resistance» описывает действительно жутковатую картину как поступали эти мытари по отношению к обычным гражданам того времени. Очень похоже на бандитов перестроечной поры с их утюгами на животах кооператоров. Автор при этом делает интересную ремарку, о том, что Иисус пытался и таким людям верить и менял их. Автор кстати иудей по вероисповеданию.

В 18 главе евангелия от Луки Иисус рассказывает следующую притчу:

Сказал также к некоторым, которые уверены были о себе, что они праведны, и уничижали других, следующую притчу:
два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится.

Неужели фарисей действительно мог так высокомерно молиться? Вполне мог. История сохранила нам запись одной такой молитвы. Причем не по причине ее высокомерия, а по причине ее красоты. "Я благодарю Тебя, Господи, Боже мой, что Ты позволил мне принадлежать к тем, кто восседает в Академии, а не к тем, кто сидят на перекрестках улиц; ибо я встаю рано, и они встают рано: я встаю ради слов закона, а они - ради суетных дел; я тружусь, и они трудятся: я тружусь и получаю награду, а они трудятся и не получают ее; я бегу, и они бегут: я бегу к жизни мира грядущего, а они - в преисподнюю.»

Воистину эти два фарисея молились не Богу, а лишь сами себе или окружающим им людям. Можно жить жизнью сверх нужных требований (так фарисей молился дважды в неделю, в то время когда Закон говорил о только одном дне в год), можно ходить в храм и молиться публично, но быть страшно далеким от Бога. Можно отдавать десятину сверх того, что требует Закон, но при этом быть готовым удавиться за копейку ради ближнего.

Игумен Нектарий (Морозов) рассказывает кстати забавный эпизод из своей пастырской практики:

«В субботу перед всенощной пономарь находит меня по телефону:
— А икону мытаря и фарисея выкладывать? Помните, греческая такая у нас есть…
— Конечно, — говорю,- выкладывай, почему же нет?
— Да? Ну ладно…
На службе уже вижу: что-то не дает ему покоя. На стихирах на «Господи, воззвах» подходит, хочет что-то спросить. Делаю вид, что не замечаю: весь год жду этих стихир, нет желания отвлекаться на что-либо. Но в конце концов отвлекаюсь:
— Что, Паша?
— Батюшка, мы вот икону вместе с иконой Воскресения выложили…
— Хорошо, и что же?
— Там мытарь и фарисей… А к чему мы на ней прикладываться будем?
— К одеянию Божества, Паша. К тому, которое не по плечу оказалось фарисею и в которое укутан был с ног до головы мытарь. Одеяние это — смирение… По крайней мере, преподобный авва Исаак Сирин его так называет». ///

А ведь именно этот евангельский мытарь дал весьма употребимую в православной церкви молитву: «Боже, будь милостив ко мне, грешному». Как было бы замечательно, если бы и мы вместе с нашими старшими братьями и сестрами тоже в эту неделю не только не забыли эту замечательную притчу, но и извлекли из нее уроки. При этом у нас же есть еще и другие замечательные слова преподобного Мун Сон Мена:

"Люди идут в церковь и молятся: «Отец, я совершил такие-то и такие-то грехи. Я раскаиваюсь в них и молю Тебя о прощении». Мы же должны молиться по-другому: «Отец, прошу Тебя, прости меня за то, что я нарушил Небесный порядок, разорвал изначальные отношения с Тобой и с другими людьми, нанес урон всему сущему и совершил множество других грехов, особенно в сфере сердца». Если вы раскаетесь таким образом, получите прощение и одобрение Бога и одержите победу, все проблемы будут решены. Небеса ищут людей, способных именно на такое раскаяние… Поймите, нет ничего страшнее, чем осквернить или разбить сердце другого человека. И сейчас, постигая Божье сердце, вы должны понять, что вы — грешники, разбившие любящее сердце Бога, грешники, отвергнувшие любовь всего сущего, и самые настоящие вредители, препятствующие построению мира сердца. Я надеюсь, что вы это поймете и раскаетесь от всей души." (9:160, 8 мая 1960 г.)