Жизнь Конфуция

Китай — самая древняя из ныне существующих мировых цивилизаций. Его культура восходит ко второму тысячелетию до н. э. Та­ким образом, к VI в. до н. э. Китай уже стал обществом, в котором люди вздыхали о "добрых старых днях" прошлого. Династия Чжоу пришла к власти в ! 120 г. до н.э., а до этого с 1800 до 1120 г. до н. э. страной прави­ла династия Шан.

Еще раньше была доисто­рическая династия Ся, основанная правите­лем Ю, которому, в свою очередь, предшест­вовали легендарные цари Яо и Сун. Ранние годы династии Чжоу были Золотым Веком. Люди носили красивые, затейливо вы­тканные шелковые одежды, пользовались ис­кусно сделанными бронзовыми и глиняными сосудами. Состоятельные горожане жили в Просторных домах, окруженных прекрасными садами. Был создан календарь, основанный на движении звезд; поэты писали стихи; были записаны музыкальные ноты. Во времена ди­настии Шан люди почитали верховное боже­ство или предка, которого звали Шан-ти, но позднее китайцы утратили понимание лично­стного бога и говорили о Небесах, имея в виду своих предков и разных сверхъестественных существ. Предков почитали, поклоняясь им в ярких храмах, которые обычно строили в ок­ружавших дома садах.

Конфуций и Лао-Цзы, два величайших мудреца китайской древности, жили в эпоху, когда слава династии Чжоу давно миновала. Страна катилась в бездну, повсюду парила анархия. Старый режим разваливался. У вла­сти стояли продажные и корыстные люди, которые больше не могли защищать свой на­род. Напротив, сама власть стала главным орудием угнетения и несправедливости. Ее представители далеко отошли от идеалов своих предшественников. Старая идеология, ко­торая в течение многих поколений поддержи­вала основы власти, была дискредитирована. Люди больше не желали служить государству или обществу, поскольку в прошлом были обмануты, и обещанное им благоденствие не наступило. Утратив уважение к власти, лишившись прежней ценностной системы, люди преследовали свои интересы, забыв о существовании ближних. Родительский авторитет был подо­рван, а молодежь отбросила традиции предков, которые, по ее мнению, и были причиной всех прошлых бед. По всей стране феодалы-грабители и разбойничьи шайки захватывали земли, требуя дань с тех, кто работал на ней. Прави­тельство не могло и не пыталось защитить про­стых людей от этих бандитов, богатевших ад счет чужого труда. Возросло количество тяж­ких преступлений и грабежей: люди брали все, что хотели, и сводили старые счеты, понимая, что наказания не последует. Страна была в долгах и утратила свои ми­ровые позиции. Соседние государства, преж­де зависимые от нее, теперь искали новых надежных союзников. Осознав, что центра больше не существует, далекие провинции империи принялись утверждать свою незави­симость и перечить правительству. С упад­ком духовных ценностей, объединявших страну, каждый делал то, что ему вздумается, воровал все, что еще можно украсть, не стес­няясь в средствах. Люди отказывались брать на себя ответственность за то, что происхо­дило в стране, и поэтому во всех бедах обви­няли инородцев.  Это время Конфуций называл "временем весны и осени", поэтично выражая состояние страны, когда на смену многообещающему началу постепенно приходило ухудшение, распад существующего порядка вещей. Конфуций и Лао-Цзы каждый по-своему ответили на царящее в обществе смятение, выражая через свои учения сущность китайского обра­за жизни. При этом между ними не было про­тиворечия, скорее, наоборот, они дополняли друг друга. Конфуций пытался определить, как восстановить утерянные традиции, опре­делявшие общественный уклад, и, таким образом, воссоздать китайскую цивилизацию. Лао-Цзы говорил о том образе жизни, кото­рый должен вести человек в меняющемся и ненадежном мире. Иногда говорят, что китай­цы следуют учению Конфуция на людях и становятся последователями Лао-Цзы у себя дома. Эти два учения оказали большое влия­ние на восточную культуру и передавались из поколения в поколение.

Конфуций

Конфуций, или Учитель Кун, как его назы­вают в Китае, родился около 551 г. до н. э. в царстве Лу в Китае, в семье бедной, но благо­родного происхождения'. Вскоре после его рождения отец, храбрый воин и военачальник, умер, оставив его на попечение матери. Хотя Конфуций не останавливался перед возникав­шими на его пути преградами, он никогда не отрицал, что начинал скромно. "Когда я был молод, мы были очень бедны, — говорил он. И добавлял, возможно, с улыбкой глядя на своих учеников из знатных семей: — Поэтому я так многое умею делать ". Во время учения Конфу­ций добился успеха во всех областях - от стрельбы из лука, езды на колеснице и игры на лютне до исторических и литературных изысканий; все это вместе составляло идеал образованного человека. Он также изучал эти­кет и обряды для умилостивления духов.

В юности он занимал несколько второсте­пенных правительственных постов. Будучи начальником зернохранилища, он славился точ­ностью измерений, а когда его поставили ответ­ственным за разведение скота, поголовье коров и овец быстро умножилось. Все это время Кон­фуций интенсивно учился. Он открыл для себя древних классиков, слова которых были записаны на бамбуковых дощечках, и прочитал о правителе Чжоу, который стал его героем. Смерть матери причинила ему большое го­ре, и он оплакивал ее двадцать семь месяцев, как предписывается традицией. Конфуций поместил мать во временную гробницу, а сам вернулся в провинцию, где родился, чтобы найти людей, знавших, где могила его отца. Он нашел могилу и похоронил там же и мать. Даже после этого, когда он брался за свою лютню, он говорил, что горе мешает ему петь. Конфуций все больше осознавал разницу между Золотым Веком и его собственным временем. Тогда правители были добродетельны, и благодаря им страна процветала. Он видел истоки этой добродетели в природном ритме, а также в строе музыки и поэзии. Конфуций основательно изучил музыку, чтобы обрести чувство душевного равновесия и порядка, ко­торый она приносит.

Когда ему было около тридцати лет, Кон­фуций стал одним из самых образованных людей своего времени. Однако несмотря на свои очевидные таланты, он не занял сколь­ко-нибудь важного и влиятельного положе­ния на государственной службе. Хотя он и был немногословен, его поступки и слова бы­ли слишком откровенны, чтобы получить от­ветственный пост в обществе, где процветали лесть и обман. Однажды, когда правитель Чинь спросил его, в чем, по его мнению, со­стоит секрет удачного правления, Конфуций ответил: "Пусть князь будет князем. Пусть слуга будет слугой. Пусть отец будет отцом, и сын — сыном". Хорошее правительство долж­но быть направлено на создание такого обще­ства, где слова значили бы именно то, что они значат. Князь должен быть князем и обладать всеми благородными и добродетельными ка­чествами, подразумеваемыми в слове "князь". Он не должен, например, быть волокитой или проводить дни в праздности. Точно так же слуга должен быть слугой, а не тайным недо­брожелателем или мятежником.  Конфуций в конце концов примирился с тем, что его политическая карьера не удалась, Завистливые придворные постарались, чтобы человек непогрешимой честности не поднял­ся слишком высоко. Он позже говорил учени­кам: "Не заботьтесь о высоком положении. За­ботьтесь о том, чтобы исполнить долг там, где вы находитесь". И позже: "Не заботьтесь о том, кто знает вас. Просто постарайтесь, чтобы вас стоило знать". Будучи вынужден порой жить в бедности, Конфуций знал, что его ценность определяется тем, что заключено в нем самом: "Ничего не имея, кроме простой пищи, воды и собственной руки вместо подуш­ки, я все же счастлив. Богатства и почести, приобретенные неправедно, для меня значат не больше, чем плывущие облака ".

Конфуций оставил правительственную службу и открыл школу, которая с течением времени стала образцом для всего китайско­го образования. Главным направлением школы стала этика — то, как этические нор­мы могут использоваться в обществе, и более конкретно — в применении к управлению  государством. Программа состояла из тради­ционных шести предметов: истории, поэзии, политики, этикета, музыки и размышлений о будущем. Хотя многие ученики происходили из богатых семей, Конфуций гордился тем, что ни один уче­ник не был не принят в школу из-за отсутст­вия денег. Он был очень высокого мнения об образовании и его роли в создании циви­лизованного и гармо­ничного общества.Однако наряду с этим он также совето­вал своим ученикам: "Дома уважай родите­лей. Вне дома уважай старших. Будь чест­ным, люби людей, люби добро. Если останется время, учись". Учение должно опираться на непосредственный жизненный опыт, а не только на приобрете­ние абстрактных знаний.Не сделав политической карьеры, Конфу­ций стал, тем не менее, одним из величайших учителей человечества. Он привлекал к себе блестящих и преданных учеников. Они были поражены его стилем обучения. Он никогда не придерживался формальных правил и вме­сто лекций вел беседы о предметах, задавая вопросы и цитируя книги. Хотя Конфуций поощрял изучение классических трудов, он отличался от многих других учителей тем, что не считал их единственной основой образова­ния. Он говорил: "Предположим, человек, который может рассказать наизусть все Оды, послан с важной государственной миссией. Но тогда в важный критический момент может оказаться, что он не умеет мыслить. Он мо­жет знать Оды, но от него не будет особого толка как от дипломата ". Конфуций знал, что, для того чтобы пра­вильно учиться, люди должны развить в себе характер: "Благородный муж не ищет полного желудка или внешнего комфорта. Он быстр в поступках, но осторожен в речи; он идет к тем, кому знаком Путь, чтобы воспринять их  наставления. Такого че­ловека можно назвать стремящимся к учению". О себе он говорил: "Я не мудр от природы, я стал мудрым в результате дол­гого труда ". Часто людям бывает трудно учиться, потому что они не нахо­дят смысла в накоплении бесполезных фактов и теорий. Конфуций учил, что, прежде чем человек сумеет сосредоточиться и хорошо учиться, ему нужно приобрести опре­деленное отношение к учебе. Следующий отрывок взят из Великого Учения, од­ного из классических тек­стов конфуцианства, ко­торый на протяжении многих веков все школьники Китая учили наизусть.

Путь к величию состоит в том, чтобы
сохранять ясный характер мужа, давать жизнь
людям и пребывать в совершенстве или
абсолютном добре. Лишь узнав цель
совершенства, в котором должно пребывать,
можно обрести истинную цель в жизни. Лишь
обретя цель в жизни, можно достичь
спокойствия духа. Лишь обретя спокойствие
духа, можно жить в покое. Лишь живя в покое,
можно начать размышлять. Лишь научившись
размышлять, можно достичь знания. У вещей
есть корни и ветви. У событий есть начало и
конец. Поэтому начало мудрости — знать
верную последовательность, или порядок вещей.

Беда, по его мнению, была в том, что люди всегда искали быстрых решений проблем. Они всегда пытались лечить симптомы, а не болезнь.Древние, что желали сохранить чистый, пер­возданный характер людей во всем мире, сначала хотели навести порядок среди народа. Те, что желают навести порядок среди народа, сначала должны упорядочить семейную жизнь. Те, что  желают упорядочить семейную жизнь, сначала должны усовершенствовать свой характер. Те, что желают усовершенствоваться, сначала должны наставить сердца свои на путь истин­ный. Те, что желают наставить сердца свои на путь истинный, сначала должны достигнуть искренности воли. Те, кто желает искренности воли, должны сначала достигнуть истинного знания. Достижение истинного знания зависит от изуче­ния вещей. Когда вещи изучены, достигнуто истин­ное знание; когда достигнуто истинное знание, воля становится искренней; когда воля стано­вится искренней, сердце на правильном пути; когда в сердце праведность, характер исполняет­ся красоты; когда характер исполнен красоты, будет согласие в доме; когда согласие царит в доме, в народе будет порядок; а когда в народе будет порядок, во всем мире настанет покой.

Школу Конфуция закончило около трех тысяч человек, из которых двад­цать семь стали его близкими учениками. Однажды правитель спросил одного из последователей Конфуция о его учителе, но ученик не смог отве­тить. Когда он рассказал об этом Конфуцию, тот сказал: "Что же ты не сказал ему, что я — человек, который забывает поесть, когда увлекается чем-то, который забывает все беды, когда он счастлив, и который не осознает, что подступает старость?" В этом высказывании мы видим радость жиз­ни, увлеченность и настоятельную потребность в действии. Об оптимиз­ме Конфуция можно получить неко­торое представление и из другой притчи. Ученик по имени Цзэлу ос­тановился на ночлег, и привратник спросил его, откуда он. Когда тот ска­зал, что он ученик Конфуция, при­вратник заметил: "А, это тот, кто зна­ет, что сделать что-то невозможно, и все равно хочет это сделать?" Конфуций не был религиозным деятелем в привычном смысле этого слова. Он никогда не рассуждал о Боге или богах. Он говорил, что меч­тает о том, чтобы "старики могли жить в мире, друзья были верны друг другу, а юноши любили старших". Когда один из учеников спросил его о том, как следует служить духам умерши*. Конфуций отвечал: "Вы не можете служит даже людям!  Как можете вы служить духам?" Это было продолжением девиза: "Признай, что ты знаешь то, что знаешь, и что не знаешь того, чего не знаешь". Тем не менее Конфу­ций ощущал определенную призванность и считал, что его деятельность продиктована свыше. Эта вера придавала смысл его жизни и особенно поддерживала его в годы скитаний и непризнания. Хотя он держался в стороне от принятых религиозных воззрений и суеверий, он был в своем роде религиозным человеком. Остаток своей жизни Конфуций скитался из земли в землю, предлагая советы правителям. Он несколько раз попадал в сложные ситуации, Так, однажды ему с трудом удалось избежать назначения на высокую должность в правительстве диктатора его родного царства, который пришел к власти незаконным путем. Правитель этот однажды спросил его совета. Конфуций от­ветил, что тому следует научиться управлять собой прежде, чем управлять другими. Хотя он резко критиковал таких людей, они обычно не преследовали его, чувствуя, возможно, что идеи Конфуция опережают его время.

Одно из преданий говорит, что, когда ему исполнилось пятьдесят лет, правитель Тинь сделал его наместником. О политике Конфу­ция можно догадаться по его высказывания"м: "Злоупотребление — худшее зло, чем скудные ресурсы"; "неуверенность в будущем — худшее зло, чем бедность ". Он получил пост министра юстиции и отмечал: "У простых людей роди­тели сеют и жнут, но сыновья не знают тяже­лой работы. Они бродят по улицам, вульгарно говорят, беспорядочно себя ведут". В конце концов, после того как правитель забыл свои обязанности, изменив нравственным принци­пам, Конфуций ушел с этого поста.  Хотя впоследствии конфуцианство стало государственной идеологией, связываемой с сохранением прежнего порядка и поддержкой правительственного авторитета, сам Конфуций имел очень демократичные взгляды. Вместо того чтобы приравнивать императора к Небе­сам, он говорил: "Небеса видят то, что видят люди; небеса желают того, что желают люди ". Конфуций много странствовал, повсюду посещая библиотеки и занимаясь историческими изысканиями. Он составил и издал мно­го книг по китайским традициям, музыке и философии. Однажды его ученика Цзэ Куна спросили, как Конфуций сумел узнать столько о правительствах стран, по которым он стран­ствовал: "Он спрашивает об этом, или ему са­ми рассказывают?" Цзэ Кун ответил: "Он по­лучает знания благодаря готовности слушать". Привычка мало говорить самому, но побуж­дать к разговору других усилила подозрения некоторых в том, что Конфуций — тайный по­сланник иноземцев. Конфуций был заклю­чен в тюрьму и подвергался многочисленным нападкам. Часто он бывал разочарован тем, что к нему не обращаются и его мудрость ни­кому не нужна. Он восклицал: "Неужели я лишь тыква, которую вешают, чтобы высу­шить, и не едят!" Конфуций отрицал, что он принес новое учение. Вместо этого он утверждал, что пытается лишь восстановить утерянные идеалы и традиции, говоря: "Я не создаю. Я лишь пере­даю". Он постоянно обращался к Золотому Веку императора Суна и говорил о том, что упадок современного общества объясняется тем, что люди забыли правильный образ жиз­ни. Это было одной из причин того, что в по­следние годы жизни он издавал китайскую классику, чтобы ее можно было передать буду­щим поколениям. Однако его романтическая преданность прошлому не должна мешать нам видеть новизну его подхода. Он творчески пере­осмысливал то, что передавал. "Если, изучая прошлое, человек способен понять настоящее, лишь тогда он может быть учителем ", — гово­рил он. Он положил начало четырем важным чертам китайской цивилизации.

• Он создал авторитет частного учителя. До этого чиновники получали профессиональную подготовку только непосредственно на своей должности.
• Он развил идеалы, методы и содержание китайского образования. Настаивая на изучении свободных искусств как предпосылке для госу­дарственной службы, он обучал в своей школе не просто техников или политиков, а культур­ных людей со всесторонним образованием.
• Он принимал учеников из всех слоев обще­ства. Теперь не только люди благородного про­исхождения имели возможность получить обра­зование. Конфуций постоянно разрушал замк­нутость общества, игнорируя традиционные привилегии аристократов. Благородный муж, по его мнению, не рождается, а становится та­ким благодаря надлежащему образованию, муд­рости, идеалам и общественным добродетелям.

Конфуций подчеркивал нравственный характер образования и политики. Для него не существовало учения ради учения. Как по­рядочный человек, он требовал, чтобы его ученики становились надежными советника­ми для правительства.

Конфуций оставался верным своим идеа­лам. Если бы он захотел власти и богатства и пошел на компромисс с властями, он мог бы жить в роскоши. Однако он предпочел поря­дочность и никогда не жалел о своем выборе. В старости горечь, которая с детства при­сутствовала в его душе, исчезла. Он стал мяг­че и научился обуздывать свой темперамент. Однако горькие разочарования продолжа­лись. Его сын, так и не ставший крупным уче­ным, умер, умерли и некоторые ученики. Уче­ников он похоронил так же, как сына, потому что считал и их своими сыновьями. Конфу­ций умер в возрасте семидесяти двух лет, уве­ренный, что потомки скоро забудут его имя. Незадолго до смерти он сказал о себе: "В пятнадцать лет я всерьез заинтересовался учением. В тридцать сформировал свой харак­тер. В сорок больше не знал затруднений. В пятьдесят узнал волю небес. В шестьдесят ни­что из услышанного не могло взволновать меня. В семьдесят я научился следовать желаниям, преступая нравственного закона ". Хотя его личная политическая карьера со­вершенно не удалась, на протяжении многих поколений он считался наставником китайской цивилизации. Его ученики стали известны далеко за пределами Китая как способные правители, ученые и учителя, которые только сами придерживались определению взглядов и образа жизни, но также защищал их и передавали другим. Один из учеников, Цзэн Цзэ, как-то сказал: "Каждый день я задаю  себе три вопроса: Помог ли я другим? Хороший ли я друг? Передал ли я то, чему меня учили." Не правда ли, важные вопросы в жизни любого человека?